Был король в Тир На Н-Ог, который много лет хранил трон и корону от всех пришельцев; а закон королевства был таков, что в каждую седьмую годовщину поборники и лучшие люди страны должны были бежать ради должности короля. Раз в семь лет все они встречались перед дворцом и бежали на вершину холма, отстоявшего за две мили. На вершине этого холма было кресло, и тот человек, который первым садился в это кресло становился королем Тир На Н-Ог на следующие семь лет.
После долгого правления король стал беспокоен; он боялся, что кто-нибудь сумеет сесть в кресло раньше него и снимет с его головы корону. Поэтому однажды он призвал своего друида и спросил: Долго ли сохраню я кресло, чтобы править этой страной, сядет ли кто-нибудь в него прежде меня и снимет ли корону с моей головы?
Ты сохранишь кресло и корону навсегда, — сказал друид, — если твой зять не отберет их у тебя.
У короля не было сыновей, а только одна дочь, самая прекрасная женшина в Тир На Н-Ог, и подобной ей нельзя было найти ни в Эрине, ни в любом другом королевстве мира. Когда король услышал слова друида, он сказал: У меня не будет зятя, ибо я сделаю дочь такой, что никто не женится на ней.
Затем он взял жезл друидических чар и, приказав дочери встать перед ним, ударил ее жезлом и сотворил свиную голову на месте ее собственной. Затем он отослал дочь на ее место в замке, и, повернувшись к друиду, сказал: Нет человека, который бы женился на ней теперь.
Когда друид увидел облик принцессы со свиной головой, данный ей отцом, он очень огорчился, что сообщил такие сведения королю, и некоторое время спустя пошел повидать принцессу. Должна ли я остаться в этом облике навсегда? — спросила она друида. До тех пор, — сказал он, — пока ты не соединишься с одним из сыновей Финна Мак Кумала в Эрине. Если ты соединишься с одним из сыновей Финна, ты освободишься от уродства и получишь назад собственную голову.
Когда она услышала это, ее охватило нетерпение и она не могла успокоиться, пока не покинула Тир На Н-Ог и не прибыла в Эрин. Она разузнала, что Финн и фении Эрина жили в это время на Кнок ан Ар; она немедля проделала туда путь и до поры жила там; а когда она увидела Ойсина, он понравился ей; а когда она узнала, что он был сыном Финна Мак Кумала, она стала все время поджидать его и стремиться к нему.
И было в обычае у фениев в те дни выходить охотиться на холмы и горы и в леса Эрина, и, когда один из них шел, он всегда брал с собой пять или шесть человек, чтобы нести домой дичь.
Однажды Ойсин отправился со своими людьми и собаками в леса; и он зашел так далеко и убил так много дичи, что когда ее собрали воедино, люди оказались так усталы, обессилены к голодны, что не могли тащить ее, а пошли восвояси, и приш-лось ему с тремя собаками: Браном, Скьоланом и Бугленом, — рассчитывать на самого себя.
В это время дочь короля Тир На Н-Ог, что сама была королевой Юности, тайно следовала за охотой весь тот день, и, когда люди покинули Ойсина, она появилась перед ним; пока он стоял, взирая на огромную груду дичи, и говорил: Мне очень жаль бросить что-нибудь из того, что я сумел подстре- лить. Она посмотрела на него и сказала: Сделай мне связку, и я потащу ее, чтобы облегчить тебе ношу. Ойсин дал ей тащить связку дичи, а оставшееся взял сам. Вечер был очень жарким, а дичь тяжелой, и, после того как они прошли некоторое расстояние, Ойсин сказал: Давай отдохнем немного. Они оба сбросили свою ношу и прислонились спинами к большому камню, что стоял у края дороги. Женщине было жарко, она задыхалась и распахнула свое платье, чтобы освежиться. Тут Ойсин посмотрел на нее и увидел ее красивое тело и белую грудь.
Эх, — сказал он, — как жаль, что на тебе голова свиньи; ибо я никогда не видел женщину такой наружности за всю , мою прежнюю жизнь. — Хорошо, — сказала она тогда, — мой отец — король Тир На Н-Ог, и я была лучшей женщиной в его королевстве и самой красивой из всех, пока он не положил на меня друидические чары и не дал мне свиную голову, что на мне теперь, вместо моей собственной. И друид Тир На Н-Ог пришел ко мне потом и сказал мне, что если один из сыновей Финна Мак Кумала женится на мне, свиная голова пропадет, и я получу назад мое лицо таким, каким оно было до того, как мой отец ударил меня друидическим жезлом. Когда я услышала это, я не останавливалась, пока не пришла в Эрин, где я нашла твоего отца, и выбрала тебя между сыновьями Финна Мак Кумала, и следовала за тобой, чтобы увидать, женишься ли ты на мне и сделаешь ли меня свободной.
Если ты в таком положении, и если соединение со мной освободит тебя от чар, я больше не оставлю на тебе свиной головы.
Так они без промедления стали мужем и женой, не дожидаясь, пока донесут домой дичь или поднимут ее с земли. В этот момент свиная голова исчезла, и дочь короля получила то же лицо и красоту, что были у нее до того, как отец ударил ее друидическим жезлом.
Теперь, — сказала королева Юности Ойсину, — я не могу оставаться здесь дольше, и, если ты не пойдешь со мной в Тир На Н-Ог, мы должны разлучиться. — Ох, — сказал Ойсин, — куда бы ты ни шла, пойду и я, и куда бы ни направилась, я последую за тобой.
Затем она повернулась, и Ойсин пошел с ней, не возвращаясь к Кнок ан Ар, чтобы увидеть своего отца или сына. Весь тот день они добирались до Тир На Н-Ог и ни разу не останавливались, пока не пришли к замку ее отца; и, когда они пришли, их приняли хорошо, поскольку король думал, что его дочь пропала.
В этот самый год следовало избрать короля, и, когда напеченный день в конце семилетия пришел, все знатные люди к поборники, и сам король, встретились перед замком, чтобы бежать и увидеть, кто окажется первым в кресле на холме; но прежде чем один из них был на полпути к холму, Ойсин восседал в кресле перед ними. С этих пор никто не дерзал бежать за королевскую должность против Ойсина, и он провел много счастливых лет как король в Тир На Н-Ог.
Наконец, он сказал своей жене: Я хотел бы оказаться сегодня в Эрине, чтобы увидать моего отца и его людей. Если ты пойдешь, — сказала его жена, — и поставишь ногу на землю Эрина, ты никогда не вернешься сюда ко мне и станешь слепым стариком. Сколько минуло, ты думаешь, с тех пор, как ты пришел сюда?
Около трех лет, — сказал Ойсин.
Три сотни лет, — сказала она, — прошло с тех пор, как ты пришел в это королевство со мной. Если ты должен отправиться в Эрин, я дам тебе этого белого коня, чтобы отвезти тебя; но если ты сойдешь с коня или коснешься своей ногой земли Эрина, конь в ту же минуту вернется, а ты останешься там, где он покинет тебя, жалким стариком.
Я вернусь, ничего страшного, — сказал Ойсин. — Разве нет у меня хорошей причины вернуться? Но я должен увидеть моего отца, моего сына и моих друзей в Эрине еще раз; я должен хоть однажды взглянуть на них.
Она приготовила коня для Ойсина и сказала: Этот конь доставит тебя куда бы ты ни пожелал.
Ойсин ни разу не останавливался, пока конь не коснулся земли Эрина; и он ехал, пока не прибыл к Кнок Патрик в Мунстере, где он увидел человека, пасущего коров. На поле, где паслись коровы, лежал широкий плоский камень. Ты подойдешь сюда, — сказал Ойсин пастуху, — и перевернешь этот камень?
Конечно, нет, — сказал пастух, — ибо ни я не мог бы поднять его, ни двадцать человек поболее меня.
Ойсин подъехал к камню, наклонившись, захватил его рукой и перевернул. Под камнем был великий рог фениев, борабу, который закручивался как морская раковина, а было правило, что когда любой из фениев Эрина подует в борабу, другие тотчас соберутся, в какой бы части страны они ни находились в это время.
Поднесешь ты этот рог ко мне? — спросил Ойсин у пастуха. Нет, — сказал пастух — ибо ни я, ни многие поболее меня не могли бы поднять его с земли.
С этим Ойсин потянулся к рогу и, наклонившись, взял его в руку; но так ему не терпелось подуть в него, что он все забыл, и соскользнул так, что одна его нога коснулась земли. В мгновение конь исчез, а Ойсин лежал на земле слепым стариком. Пастух пошел к святому Патрику, который жил неподалеку, и рассказал ему, что случилось.
