Есть-пить Эйленшпигелю хотелось, поэтому надо было и пропитание себе искать. Однажды пришел он в Ольцен на ярмарку, где было много всякого народа. Эйленшпигель всюду ходил, высматривал, где что творится. И заметил он мимоходом, что какой-то крестьянин купил себе зеленый платок и собирается с ним домой. Эйленшпигель тут же придумал, как этот платок у него выудить. Разузнал он, из какой деревни этот крестьянин, и, взяв себе в компанию одного монаха и еще какого-то бездельника, вышел с ними из города на дорогу, по которой крестьянин должен был пройти. Там он научил их, что надо делать, и расставил вдоль дороги неподалеку один от другого.
Идет крестьянин из города с платком, радуется, что сейчас его домой принесет. Тут Эйленшпигель выходит ему навстречу и спрашивает: “Где это ты купил такой прекрасный синий платок?” — “Синий? — удивился крестьянин.— Платок-то зеленый, а не синий”.— “Какой же зеленый, когда синий,— отвечает Эйленшпигель.— Я готов ставить за него 20 гульденов и утверждаю, что он синий. Первый встречный, который умеет отличать зеленое от синего, нам это подтвердит”.
Тем временем он дал знак одному из своих, и тот вышел им навстречу. “Приятель,— говорит ему крестьянин,— мы тут поспорили насчет цвета этого платка. Скажи по совести, зеленый он или синий, и, что ты скажешь, с тем мы и согласимся”. Тот посмотрел на платок и говорит: “Отличный синий платок”.— “Нет, вы оба плуты! — воскликнул тогда крестьянин.— Вы, верно, сговорились друг с другом, чтобы меня обмануть”.— “Хорошо,— сказал Эйленшпигель,— ты видишь, что я оказался прав, но хочешь еще лишнего подтверждения. Что ж, вон идет благочестивый священник, давай обратимся к нему. Слово духовного лица для меня непререкаемо”.
Крестьянин охотно согласился. Дождались они, пока священник к ним приблизился, и Эйленшпигель ему говорит: “Господин, скажите, пожалуйста, какого цвета этот платок?” — “Друг, ты сам это видишь”,— отвечал священник. “Да, господин, это правда,— вступил тогда крестьянин,— но вот те двое хотят внушить мне явную ложь”.— “Какое мне дело до вашей тряпки, черная она или белая?” — говорит священник. “Ах, дорогой господин,— сказал крестьянин,— ты только рассуди нас, прошу тебя”.— “Ну, если это вам так важно,— отвечает священник,— что же мне еще сказать: разумеется, платок синий”.— “Теперь-то ты слышишь? — сказал Эйленшпигель.— Платок мой”.
Крестьянин только вздохнул: “Почтенный господин, не будь вы духовным лицом, я бы подумал, что вы все трое плуты. Но вы священник, и я не могу вам не верить”. Отдал он Эйленшпигелю платок, а сам пошел ни с чем.
