Сказка: несла сорока новость

Сказка: несла сорока новость

Издавна все звали в Гореловской роще Сороку болтушкой. И вовсе не потому, что она раньше всех новости всякие узнает и передает всем. А потому, что узнает она иной раз на рубль, а приврет на десять. И поди разберись потом, где ложь, а где правда. Потому и звали Сороку болтушкой, а с лета прошлого еще и замарашкой звать стали. И случай-то вроде пустяковый вышел, а дал Сороке новое имя. Не зря, видно, говорят, что не знаешь, где найдешь, а где потеряешь.

А она головой качает — дескать, что вы! И даже крыло в сторону отставила — дескать, как вы даже могли подумать так! А сама — ни звука. Скажешь слово, узнают по голосу и начнут смеяться: «Ты уж и попить аккуратно не смогла, выпачкалась».
Молчит Сорока, немоту на себя напустила. И вскрикнул тут Кобчик:
— Да какая же это Сорока! Это же Птица Заморская. Смотрите, она даже языка нашего не знает.
И подлетел к Сороке.
— Ты из-за моря, да?

Наелась Сорока досыта и забыла об осторожности. Подняла крыло. И загомонили все:
— Тише. Птица Заморская говорить хочет. Пусть не поймем ее, так хоть послушаем, как говорят за морем.
И сказала Сорока:
— А что я сейчас видела у речки…
Всего только это сказала, и все сразу узнали ее.
— Ну, конечно, — говорят, — это наша Сорока. Она всегда так: поест — и за сплетню. Язык-то у нее долгий во рту не умещается.
А Мишук, сын медведицы Матрены, добавил при этом:
— И вовсе она не Птица Заморская. Она просто замарашка.

— Там, у березы, черепаха Кири-Бум готовится рассказывать свои сказки.
— Но она же позавчера рассказывала их.
— О, это совсем не то. Позавчера она просто так рассказывала, а сегодня она будет рассказывать, а дятел Ду-Дук записывать, а Потапыч будет сидеть и глядеть: так ли все делается.
— Ну?!
— Да, у березы уже собираются. Беги и ты скорее.

— А мне-то что? — повел медведь Михайло лохматыми бровями. — Пусть пишут. Зачем ты мне это говоришь?
— Как зачем? Запишут вот о тебе на березу что-нибудь, будешь тогда знать, — сказала Сорока и улетела.
А медведь Михайло сидел, грудь почесывал, басил:
— В моей жизни нет ничего такого, чего бы записывать нельзя было. Я свою жизнь честно прожил.
И вдруг отвисла у него нижняя челюсть и в глазах темно стало. Вспомнил медведь молодость свою, а вместе с ней и детство свое вспомнил. Говорила ему в детстве мать:
— В лесу жить — с лесом дружить.

А про себя думал: «И не неволит вроде никто, а идти надо». Правда, идти не торопился.
Говорил:
— Зачем спешить? Чем позже приду, тем меньше мне дела достанется.
И всегда старался придти к вечеру, когда уже все сделано. Возьмет веник, подметет вокруг, скажет:
— Вот и все теперь. Живи.
Скажет так, будто это он товарищу берлогу поставил. Ставили ее все, целый день потели. Ставили сообща, а Михайло мел один, на виду у всех. И говорили все потом:
— Чисто отмел как.

Слушал Михайло, что о нем говорят, думал: «В лесу только так и жить надо. Делай всегда пусть даже пустяковое, но видное дело, и будет о тебе идти всегда добрая слава».
Так он и жил: прикидывал да выгадывал, как бы не переработать, как бы кому чего лишнего не сделать. Берег себя, не утруждал. Но поняли вскоре медведи — хитрит Михайло. Решили и ему хитростью отплатить.

{PAGEBREAK}
До обеда прождал, никто не идет. И до вечера никто не показался. Да и на следующий день никого не видно было. И пришлось медведю Михайле самому деревья для берлоги валить. И когда уже была поставлена берлога, повалили из чащи товарищи. Бегают, суетятся. Кто веничком полы метет, кто окошки распахивает, а медведь Спиридон на крышу забрался, поглядеть, не попало ли чего в трубу, а то начнет топить Михайло печь и пойдет дым в берлогу.
Все осмотрели, оглядели, сказали:
— Порядок. Живи теперь и радуйся. Важная берлога вышла.
Поклонился Михайло всем, сказал:
— Спасибо.

— А завтра, — говорит, — ты меня к себе позовешь, угостишь чем-нибудь.
И зачесал я тут за ухом:
— Это что ж, — говорю, — и сегодня ты у меня и завтра, а когда же я твоим гостем буду?
А волк мне и говорит:
— Разве мало тебе того, что я у тебя каждый день в гостях бывать буду?
И зачесал я опять за ухом. Говорю ему:
— Я так сразу решить не могу. Мне подумать надо… С той поры год уж прошел, а я все думаю: дружить мне с волком или нет. Вдруг спросит он меня, что решил я, а я и ответить не знаю что.

-Я все знаю. О вас, зайцах, действительно много всего рассказать можно. И может, расскажет черепаха, и я послушаю, но только там, у березы. А сейчас мне некогда.
И Сорока полетела дальше. Она летела и кричала:
— Бегите к березе. Там черепаха Кири-Бум сказки рассказывает, а Ду-Дук записывает их.

В.КОЗМИН СПЛЕТНИЦА (ПРИНЕСЛА СОРОКА НОВОСТЬ НА ХВОСТЕ)


Читать еще…

Понравилась статья? Поделиться с друзьями: