Жил-был мужик, и было у него три сына: два умных, а третий — дурак.Посеял мужик горох, да повадился к нему на горох незнамо кто. Видит отец, что все побито, повалено, потоптано, и стал говорить своим сыновьям:
— Дети мои любезные! Надобно караулить, кто это у нас горох топчет?
Первым пошел караулить старший брат. Как настала полночь, свалил его сон. Утром — горох потоптан, а он ничего не видал.
На вторую ночь досталось караулить среднему брату — только и он ничего не видал.
— Ну-ка я пойду, — говорит дурак, — уж я не прогляжу!
Посмеялись над ним братья, да все одно пошел дурак караулить. Взял он с собой воз лыка да фунт табаку. Как стал его сон валить, он давай табак больше нюхать.
Видит — приезжает на горох Никанор-богатырь, пустил по полю своего коня, а сам лег богатырским сном спать — лег и заснул. Взял дурак и опутал его сонного лыками. Пришел к отцу и говорит:
— Ну, батюшка, поймал я вора!
Отец пришел на поле, удивляется:
— Как же ты, дурак, смог этакую силу повалить?
Вот донесли царю, что пойман этакий богатырь. Царь посылает узнать, кем он пойман. Докладают ему, что пойман таким-то дураком. Тут царь и приказывает: .
— Приведите мне дурака!
Привели дурака, царь его спрашивает:
— Как бы его, дурак, сюда перевезть?
Дурак царю и говорит:
— А вот как: надобно двенадцать лошадей, да шестьдесят человек народу, да чугунные дроги — тогда можно положить Никанора-богатыря на дроги и привезть сюда.
Так и сделали.
— Куда же его посадить, — спрашивает царь, — и чем закрепить, чтоб не ушел?
Дурак отвечает:
— На двадцать аршин вели земли выкопать, той землей завали чугунные стены да накати накатники, крепко будет!
Завалили чугунные стены, накатили накатники, посадили туда Никанора-богатыря и поставили над ним полк солдат караульных. Дурак зацепил крюком, перервал лыки и развязал богатыря. Царь дурака наградил, домой отпустил.
Раз как-то гуляли царские дети по саду и пускали золотые стрелы, и попала стрела меньшого брата, Ивана-царевича, в окошечко Никанора-богатыря.
— Ах, Никанор-богатырь, — просит царевич, — отдай мою стрелу.
— Помоги мне, — говорит Никанор-богатырь, — прикажи хоть одну накатинку скатить — так отдам твою стрелу, еще и три свои подарю!
Иван-царевич поднатужился и сам снял одну накатину. Никанор-богатырь отдал ему золотую стрелу и говорит:
— Будешь ты, Иван-царевич, лакеем, пастухом и поваром, и опять будешь Иваном-царевичем.Разломал тут Никанор-богатырь свою темницу, вылез оттуда и весь полк побил. Царь узнал и ужаснулся:
— Кем богатырь выпущен?
А солдаты, избитые, израненные, говорят царю:
— Так и так, Иван-царевич выпустил.
Осердился царь, послал собирать с разных земель королей и принцев. Собрались короли и принцы, угостил их царь и стал с ними думать-гадать.
— Что мне, — спрашивает, — с сыном, Ива-ном-царевичем, делать? Ведь царских детей ни казнят, ни вешают.
Присоветовали ему: дать царевичу одного слугу, и пускай идет, куда сам знает!
Вот отправил отец Ивана-царевича куда глаза глядят. Шел он, шел и захотелось ему пить. Приходит к колодезю, глянул — далече вода, не достанешь, напиться нечем. Говорит он слуге своему:
— Ах, Ванька, как же быть?
— Что ж, Иван-царевич, — говорит Ванька, — держи меня за ноги, я напьюся, а там и тебя напою.
Подержал царевич Ваньку, тот напился, а там стал царевича держать. Иван-царевич напился и кричит:
— Ну, Ванька, вытаскивай меня!
А он ему отвечает:
— Нет уж! Будь ты Ванькой, а я буду Ива-ном-царевичем.
— Что ты, дурак, пустое болтаешь!
— Сам болтаешь! Коли не хочешь, утоплю в колодезе!
— Ладно, только не топи. Будь ты Иван-ца-ревич, а я буду Ванька.
На том они и поладили. Вот приходят в большой град столичный, прямо в палаты царские. Названый царевич идет впереди, кресты кладет не по-писаному, поклоны ведет не по-ученому, а настоящий царевич позади выступает, кресты кладет по-писаному, поклоны ведет по-ученому. Царь принимает их с охотою.
Стал Ванька-названник царю рассказывать:
— Ах, какой лакей у меня! Как хорошо скотину стережет! Если лошадей погонит, то у всякой лошади сделаются хвост золотой, грива золотая, по бокам часты звезды, а как коров погонит, у всякой коровы сделаются рога золотые, хвост золотой, по бокам часты звезды.
Обрадовался царь, дал ему лошадей стеречь. Погнал Иван-царевич табун в чистое поле, все лошади от него разбежалися. Он сел и заплакал горько:
— Эх, Никанор-богатырь, что ты сделал со мной! Как мне теперь быть?
Является тут перед ним Никанор-богатырь.
— Что, — говорит, — тебе надобно, Иван-царевич?
Тот рассказал ему про свое горе.
— Это не беда! Поедем-ка с тобой, соберем всех лошадей да погоним к моей меньшой сестре, она все поделает, что царь приказал.
Пригнали табун к меньшой сестре. Она и впрямь все поделала, накормила-напоила гостей и домой проводила. Гонит Иван-царе-вич лошадей к царскому дворцу — у всякой лошади грива золотая, хвост золотой, по бокам звезды. Названник Ванька под окном сидит.
— Ах, каналья, сделал-таки, сделал! Ох, хитер, ох, мудер!На другой день приказывает ему царь коров гнать:
— Чтоб было то же сделано, а если не сделаешь — я тебя на воротах расстреляю!
Иван-царевич погнал коров, целый день их стерег, горько плакал:
— Ах, друг Никанор, явись передо мной!
Явился Никанор-богатырь, погнали коров к его средней сестре. Она всем коровам поделала рожки золотые, хвосты золотые, по бокам — звезды, а гостей накормила, напоила и домой проводила.
Гонит Иван-царевич коров, а Ванька-назван-ник под окном сидит.
— Ах, — говорит, — хотел погубить, да не вышло: и это сделал!
Царь увидал:
— Вот так пастух! Вишь, каких лошадей да коров поставил — любо-дорого посмотреть!
Говорит ему Ванька:
— Он мне и кушанье хорошо готовит!
Царь тотчас отправил его в поварскую. Идет Иван-царевич к поварам под начало, а сам горько плачет:
— Господи! Я ж ничего не умею, это все на меня напраслину наговаривают.
Задумал тут царь отдать свою дочь за на-званника, да написал ему трехглавый змей: «Если ты не отдашь своей дочери за меня, то я всю твою силу порублю и тебя самого в полон возьму».
Говорит царь своему нареченному зятю:
— Что же мне делать?
Ванька и отвечает:
— Давай, батенька, выставим силу; может быть, и наша возьмет!
Собрали войско, стали воевать. А Иван-ца-ревич просится у поваров:
— Пустите меня, дяденьки, посмотреть сражение, я сроду не видал.Те пустили. Приходит он на чистое поле и говорит:
— Друг Никанор, явись передо мной.
Никанор-богатырь перед ним является:
— Что угодно тебе, Иван-царевич?
— Надобно нам разогнать все это сражение, побить неприятеля. Сослужи-ка мне эту службу.
— Это службишка, а не служба!
Поехал Никанор-богатырь и разогнал силу неприятельскую, всех побил, порубал.
— Ну, теперь можно и свадьбу играть! — обрадовался царь.
Вдруг пишет ему шестиглавый змей: «Если ты не отдашь своей дочери за меня, то всю силу твою порублю и тебя самого в полон возьму!»
— Ах, как же нам быть? — спрашивает царь, а Ванька в ответ:
— Нечего делать — надо силу выставлять, может, нам Бог поможет!
Выставили против силы змеиной свою армию. Стал Иван-царевич проситься у поваров на сражение посмотреть. Те отпустили. А он пошел на чистое поле:
— Ах, друг Никанор, явись передо мной!
— Что тебе угодно, все для тебя сделаю, — является Никанор-богатырь.
— Надо нам порубить и эту силу.
Пустился Никанор-богатырь на рать змеиную и побил ее всю дочиста.
— Ну, — говорит царь, — теперь нам можно и свадьбу играть: никакой помехи не будет!
Только взялись за свадьбу, а тут двенадцатиглавый змей пишет: «Если не отдашь за меня своей дочери, то всю твою силу побью, тебя самого в полон возьму, а царство твое выжгу!» Надобно опять выставлять армию. «Если станет змей побивать, — думает царь, — отдам ему дочь добром, чтоб только царства не тронул».
А Иван-царевич опять у поваров просится битву посмотреть.
— Ступай, — говорят, — да скорей назад приходи!
Вот пришел он на чистое поле, крикнул громким голосом:
— Друг Никанор, явись передо мной!
Никанор-богатырь является:
— Ну, брат Иван-царевич, вот когда служба-то нам пришла! Садись и ты на коня, и поедем: я впереди — на двенадцатиглавого змея, а ты позади — на всех его богатырей.
А было у того змея двенадцать подручных богатырей. Сел Иван-царевич на коня и вслед за Никанором-богатырем поехал на неприятеля. В том бою ранили Ивана-царевича в руку. Повернул он коня, да прямо на царскую карету наехал. Царевна сняла с себя шаль, разорвала пополам и половинкой завязала ему руку. Иван-царевич опять ударил на змея, и побили они с Никанором все его войско. После вернулся на свое место, лег спать и заснул богатырским сном.
Во дворце свадьба готовится, тут и хватились его повара:
— Куда, — говорят, — делся наш молодой повар?
Побежали искать и нашли сонного. Стали будить — никак не разбудят, стали толкать — никак не растолкают. Один повар взял колотушку, ударил его раз, другой — Иван-царе-вич проснулся.
— Ах, братцы, проспал я!
— Пойдем, дурак, скорее, чтобы нас за тебя не ругали!
Привели его в поварскую и поставили кастрюли чистить. Иван-царевич засучил рукава и принялся за работу. Тут в поварскую царевна зашла, увидала у него половинку своей шали, подивилась:
— Покажи-ка, Ванька! Где ты этот платок взял?
Тут он и признался:
— Не тот, — говорит, — названник — царевич, а я! — И рассказал ей все, как было.
Взяла царевна его за руку и повела к отцу:
— Вот мой нареченный жених, а не тот лакей!
Царь у него обо всем расспросил, все разузнал, казнил названника, а свою дочь перевенчал за Ивана-царевича.
И я на том пиру был, мед-вино пил, по усам текло, а во рту не было.
