Кормак имел у себя в заключении заложников со всей Ирландии. Одним из них был Сохт, сын Фитала. У Сохта был красивый меч с рукоятью из золота и навершием из серебра, с золотым поясом и разукрашенными ножнами; он имел острие, сверкавшее в ночи, как факел. Если бы острием его пригнули к рукояти, он бы снова стал прямым, как дротик. Он разрубил бы волос на воде; он срезал бы волос на голове, не задев кожи; он рассек бы человека надвое так, что одна его половина какое-то время не покинула бы другую. Сохт говорил, что это был Круайдин Крепкоголовый, меч Кухулина; и семья его смотрела на этот меч как на свое родовое наследие, доставшееся им от отцов, что жили прежде них.
Между тем был в это время в Таре замечательный дворецкий, чье имя было Дубрен, сын Ургрена. Этот дворецкий упрашивал Сохта продать ему меч; он сказал ему, что каждой ночью у того будут яства с его стола, а у каждого из его свиты будет пищи на четырех человек, во славу меча, и сверх того, полностью его стоимость по оценке Сохта.
.
Какое-то время все оставалось по-прежнему; Дубрен постоянно заговаривал о мече. Наконец, он пригласил Сохта по одному случаю разделить с ним некую приятную попойку. И Дубрен наказал кравчему хорошенько потчевать Сохта вином и медом, покуда он не опьянеет. Так и было сделано, и Сохт не ведал, где находится, и впал в забытье. Тогда дворецкий взял у него меч и пошел к королевскому златокузнецу, Конну.
-, — сказал тот.
Потом златокузнец взял разобранный меч, вписал имя Дубрена на его стержне и снова сделал меч таким, каким он был прежде. Так продолжалось еще какое-то время, и дворецкий по-прежнему выпрашивал меч, но не мог заполучить его от Сохта. Тогда дворецкий потребовал меч и взялся добиться своего законным образом: он заявил, что это его собственность, которую у него отняли. Сохт возразил, что подлинный меч — его по праву вместе с его уборами и украшениями и у него есть златокузнец, чтобы подтвердить это. Затем он обратился к своему отцу Фиталу, спрашивая его мнение по делу и умоляя его пойти вместе с ним, чтобы защитить его право на меч.
.
Дело было открыто должным образом перед королем, и Сохту дали возможность доказывать, что меч его. И он дал клятву, что меч был в его семье по наследству и что это его собственность. Затем говорил дворецкий:
.
.
Тогда Сохта позвали к Кормаку, который сообщил ему, что было сказано.
.
Златокузнец пришел, вскрыл рукоять, и внутри нашли написанное имя дворецкого. Сохт сказал:
.
.
Сохт тогда сказал:
.
, — сказал Кормак.
Тогда он присудил за это преступление взять семь кумалов и вернуть меч обратно.
; и затем он рассказал по порядку все о своем обмане, и златокузнец сообщил в отношении меча то же самое. На это Кормак приказал взять семь кумалов с дворецкого и еще семь с златокузнеца и сказал:
.
С войском храбрых соратников
Когда б и пришли люди Коннахта, —
Увы! — чтобы увидеть кровь Конна
На боках Кухулинова меча.
Затем Кормак и Фитал вынесли приговор по мечу; это Кормак подготовил его. И Кормак присудил меч самому себе как пеню за смерть от него своего деда Конна.
