Лихорадка, трясавица — в славянской мифологии дух или демон в облике женщины, поселяющийся в кого-нибудь и вызывающий болезнь. Название происходит от слов лихо (беда, несчастье) и радеть (стараться, заботиться).
Лихорадки бывают различными, и общее число их, как правило, двенадцать. В русских заговорах часто перечисляются их имена: тресея, отпея, гладея, аввареуша, храпуша, пухлея, желтея, анея, немея, глухея, каркуша и др. Наличие этих имён только в заговорах, так же как и весьма различный состав этих имён, среди которых немало греческих и с неясной этимологией, показывает, что лихорадки относятся к книжно-апокрифическому слою славянской и русской демонологии и носят скорее медицинский характер.
Имена лихорадок по Афанасьеву (выдающийся русский собиратель фольклора, исследователь духовной культуры славянских народов):
- Трясея (тресучка, трясуница, потресуха, трясучка, трясца)
- Огнея или огненная
- Ледея (ледиха) или озноба (знобея, забуха)
- Гнетея (гнетница, гнетуха, гнетучка)
- Грынуша или грудица (грудея)
- Глухея (глохня)
- Ломея (ломеня, ломовая) или костоломка
- Пухнея (пухлея, пухлая), отекная
- Желтея (желтуха, желтуница)
- Коркуша или корчея (скорчея)
- Глядея
- Огнеястра и неве
Само число 12 и резко отрицательная семантика «сестёр-трясавиц» связаны с апокрифическим мотивом дочерей царя Ирода. Девы-Иродиады в славянской мифологии — простоволосые женщины дьявольского обличия (крылья летучей мыши, различные уродства). В некоторых заговорах их семь, десять, сорок, семьдесят семь.
Также в народных преданиях лихорадка может ходить и в одиночку. При этом из табуистических соображений её зовут ласкательно-приветливыми словами: добруха, кумоха, сестрица, тётка, гостьюшка, гостейка и др. Славянские заговоры зачастую предполагают изгнание лихорадки в леса, пустыни, болота, тартарары. В работе Афанасьева указывается наличие заговоров против лихорадки также у немцев, индусов, финнов.
Иногда среди лихорадок выделяют «старшую», якобы сидящую прикованную на железном стуле двенадцатью цепями. По поверью, если она порвет цепи, то пораженный ею человек умрет. В некоторых заговорах упоминается Жупела, мать и царица лихорадок.
Б. А. Рыбаков (советский археолог и историк) в книге «Язычество древней Руси» предполагает, что образ лихорадок произошел в народном сознании из представления о русалках-берегинях. Разновидностью русалок лихорадки называются и в научно-популярной «Энциклопедии
сверхъестественных существ».
Существовали и такие способы лечения лихорадки:
- Спину лихорадочного больного мнут мялкой, которую предварительно ставят на куриную нашесть (насест).
- Пьют куриный помёт или кладут под подушку дохлую курицу.
Также он приводит два главных поверья о лихорадке:
- С лихорадками, которые представляются в образе дочерей царя Ирода
- С потонувшими дочерьми Фараона, где они становятся первыми русалками
Оба этих поверья поздние, связанные уже с влиянием православия. Несомненно олицетворение лихорадки с заложными покойниками (отсюда и оберег в виде полыни, аналогичный оберегу от русалок).
По некоторым поверьям, 2 января лихорадки выходили из своих подземелий, прячась от мороза. В этот день притолоки кропили наговорённой водой. Считалось, что лихорадки пугались также петушиного крика, лая собак и колокольного звона.
Образ лихорадки в отличие от образа чумы в славянской традиции слабо выражен и поэтому не отражён в быличках, обрядах и поверьях.
